Если вы любите проводить свои выходные на рейв-вечеринках в BULT, или в “Субъекте” (уже закрытом), то могли встретить агрессивных ребят в балаклавах и с голым торсом. Это ребята из группировки Violence. Они “бухают нон-стоп, не знают меры, постоянно в поиске какого-то движа” и называют себя “Нео-панками”. Правда, приставка “нео”, по их словам, стоит исключительно ради прикола. Мы поговорили с Никитой, Игорем и Илесом, чтобы узнать, зачем они это делают.
Violence и балаклавы
Никита:
Наша группировка называется Violence. Все зарождалось как бренд одежды, а мы впоследствии начали это воспринимать как образ жизни. На передней и задней сторонах футболки изображены большой нож-бабочка и колючая проволока. Violence переводится как насилие, но по факту мы его не приносим. Мы переняли лучшие традиции панка и интегрировали в модерн, на современный лад. Нравится слушать тяжелую музыку и ощущать себя будто в комнате с мошпитом. Нас объединяет протест. Но на самом деле мы просто бухаем и тусим на техно-вечеринках. Ну и носим балаклавы.
Когда ты надеваешь балаклаву, ты как будто в маске беспринципности. Просто забываешь, кем был. Балаклава – как фамильный меч – не каждому дано ее таскать. Ты перестаешь быть собой. Поэтому она у меня и двухцветная: в жизни ты один человек, а ночью становишься абсолютно другим. Даже правая часть тела у меня забита только с одной стороны. Мы первые надели балаклавы, в Алматы их никто не носил. Теперь чуваки заходят в Instagram, видят крутых пацанов в балаклавах и тоже хотят надеть. При этом за спиной у них ничего и нет. Мы это все делаем, как бы это смешно ни звучало, не от хорошей жизни. До этого я работал за 60000 тенге на заводе и “сосал лапу”.
Когда дикий быдлан стоит в салатовой балаклаве, без футболки и дрыгает под ремикс на трек Скриптонита – это невыносимо
Игорь:
Первая балаклава появилась у меня. Купил ее в 2017 или 2019 году для секс-утех. А потом захотелось нашить на нее разных штук. Теперь кастомлю как хочу, и сейчас начал сам вязать их. Научился всему за месяц. А то зачем ходить в простой балаклаве или покупать ее с Aliexpress, с Uzi под глазом или сердцем разбитым? Страшно же выглядит.
Илес:
Жили плохо, поэтому назвались панками. Мода на балаклавы – больная тема. Когда дикий быдлан стоит в салатовой балаклаве, без футболки и дрыгает под ремикс на трек Скриптонита – это невыносимо. Все кому не лень, благодаря “модному синдикату”, молятся на них, как это было со скейтом. Даже нормально катнуть не можешь из-за этого. На каждом углу сидят тупые девки и челкастые чмори в Thrasher. Олли могут поставить только держась за ручки друг с другом. Для нас это не мода, балаклава – наши лица. Когда ты чувствуешь себя ничтожным выб**дком, которому приходится жить, чтобы бабушка не расстраивалась. Балаклава отнимает у тебя лицо и идентификацию, делает тебя по-настоящему свободным от всех рамок и социального мнения. Для изгоев, как мы, – самое то. Без них ощущаем себя голыми, как без черного “худака”.
Игорь:
Люди говорят про нас: “К этим парням лучше не подходить, пусть стоят, месятся в своем кругу”. На самом деле мы доброжелательные, просто к нам не подходят. Если кто-то все-таки набрался смелости, то танцуем с ними и делаем им балаклавы из футболок.
Никита:
Когда залетаешь на танцпол, все моментально дают тебе ходу. Близко не подходят. Раньше постоянно стычки были, но без причины не агрессируем.
Концерты, фестивали
Никита:
Мне запомнилась тусовка Kursiv III на АЗТМ. Это панк-рок фестиваль с челами из Киргизии и России. Выступали плюс-минус в одном жанре. Там не хотелось надевать маску, в ней жарко. Но это было жестко, там полностью прочувствовали мошпит. Ты стоишь возле сцены, и тебе раз 40 прилетает в лицо с локтей и кулаков. 35 из которых – от Илеса. Это кардинально отличается от техно-тусовок, на которых стоишь под габбер-дэнс. Для мошпита нужны яйца, там агрессивные движения, которые как бы пародируют драку.
Из последних могу отметить “ШАБАШ” и Sonic Death в “АНКЛАВ”. Последний был чем-то нереальным, все-таки Sonic Death – группа детства. В тот день меня бросила телка, и я напился водки как тварь.
Игорь:
Узбеки и белорусы на привозах, RLGN и DJ Xanax – что-то нереальное. Выступала AGGRESSIVE.nya, которая отлично застелила. Новички диджеи еще жестко делают. Однако сейчас проблема, что многие выступают со своей музыкой, заточенной под большее количество людей, чтобы ее продать, а это полная х***я.
Посещаемые места
Илес:
Больше всего любим места, где чувствуется атмосфера анархии, но иногда хочется спокойно посидеть с пивком под хаус в BULT. Избегаем такой параши, как Nikulin, BHB и т.д.
Никита:
Мы посещали “Субъект”, когда он еще считался андеграундным. Не знаю, в какой момент туда стали ходить люди, но Violence там были с первого дня. Оно ощущалось жестким, с берлинским вайбом. Заходили бесплатно по вип-картам. Туда мы шли уверенным шагом, сразу на танцпол. К сожалению, сейчас он закрылся. Хочется такого места, где ты в своей атмосфере, и чтобы не выводила охрана. Где можно быть собой и наблевать на танцполе. Такого никогда не было, но хотелось бы.
Игорь:
Мы любители не только рок-музыки, но и техно, потому что больше слушать нечего. Ты просто тупо выбираешь из того, что есть. Остался только “Бардак Спот”, а там слишком много малолеток. Ходить постоянно в MOTOR CLUB или “ЖЕСТЬ” – полный бред, на привозы – окей.
Зачем это надо?
Никита:
Я человек с высшим образованием и обязанностями “выше крыши”. Я работал “пять на два” на заводе до вечера. Мне некуда выплескивать энергию и я нашел в этой движухе прикол. Дико раз**баться, напиться, познакомиться с кем-то или подраться. Чем тебе не панк-лайф?
Игорь:
Я определенно разграничиваю жизнь и работу. Встаю в восемь утра и упахиваюсь до часу ночи, такая бытовуха меня съедает. Не люблю это тупое разграничение работа/выходные. Я ждал этих дней, чтобы пойти с пацанами “раздэнситься”, а кайфовать надо каждый день. Жил мыслью: нефигово приду в балаклаве полуголый, потный, нах****нный и буду меситься под жесткое техно. Сейчас мы не можем тусоваться каждый день как раньше. Людей разбросало – кто на вахте, кто в Астану переезжает.
